Сцены из жизни

Памяти моего настоящего и самого близкого друга 

Решили мы с Димкой Марьяновым программу про дельфинарий сделать. Про удивительных людей и удивительных существ. Придумали красивые тексты, которые как ведущие говорим, и даже отрывки диалогов из «Маленького Принца» туда вставили. Без особой банальщины. Просто хотели, чтобы программа получилась о настоящем. О настоящей дружбе, например. И какая у зрителя первая ассоциация? Принц и Лис.

Снимали мы в уютном зелёном дворике, сидели на качелях и перебрасывались цитатами. А под песенку «Just a perfect day» задумали сделать клип из видеоматериалов дельфиньего шоу. Чтоб в пронзительные моменты музыки белуха выпрыгивала на высоту, чтобы синхронно ныряли дельфины в рапиде, и чтоб вода в солнце играла, и брызги чтоб в разные стороны, и чтобы улыбки зрителей и общая радость. А ещё нам нужны были интервью. С создателями дельфинария и с тренерами, с теми, кто с дельфинами по двадцать четыре часа бок о бок, – пусть они расскажут, как живётся рядом с теми, кто чувствует и запоминает больше, чем может человек. Ну и по теме программы – расспрашивали зрителей про отношения, про дружбу. И взрослых, и детей.

Летняя, солнечная Москва. Вход перед дельфинарием. Воскресная, праздничная суета. Я приехала первая и мне веселые песенки через репродуктор играют. Сижу я, людей рассматриваю, жалею, что не снимаем, столько прекрасных сценок разыгрывается вокруг! Наконец подруливает Димка на своем моцике, и лица на нём нет. Кругом смех, визг, карусели, продают и эскимо, и сладкую вату, и девочки с бантиками, и мальчики чисто вымытые, и родители довольные. Хорошо! А он ещё издалека мне руками машет, глаза выпучил: Беда! Беда! Оператор!!! Подошёл поближе, оглянулся по сторонам, замялся на секунду: «Ну это… да я даже не знаю как! Короче… дундук!» Я говорю: «Что такое? Это вообще как? Вот из ит дундук?» Димка отвечает: «Да вон он! Поговори с ним. Поговори с ним!!!»  Тут уж и машина телестудии около нас останавливается, и оттуда, неторопливо так, появляется молодой человек лет двадцати пяти. Маленький, перекачанный, коротко стриженный, наглый, упрямый, такой вот прямо… ну не знаю! Короче, правда: дундук какой-то. Я ему: «Здравствуйте, а как вас зовут, а как настроение сегодня? Вы когда-нибудь здесь были? Ах! Посмотрите, какой прелестный денёк!» Он тяжело так на меня смотрит, молча разворачивается и идёт за камерой к багажнику машины. И я понимаю: это кренедец! Димка прав! Дундук! Что же теперь делать?

От оператора многое зависит! Я – туда-сюда, улыбаюсь, в глаза заглядываю, спрашиваю: «А вы знаете, что за съёмка сегодня? Будем про дельфинов передачу делать. Знаете, какие хорошие дельфины? Они…» Он сглотнул и двинулся по направлению ко входу. Тут уж я приказным тоном ему в спину: стойте, говорю, немедленно стойте! Он остановился, но даже не обернулся. Я подошла и эротично ему шепчу: «Скажите прямо сейчас: вы любите дельфинов?» Он обернулся и так спокойно глядя мне в глаза, отвечает: «Я люблю деньги». И всё. Дальше пошёл.

Вошли мы, когда шоу уже началось. С Димкой переглядываемся – дундук не дундук, но задачу-то ему нужно поставить. Он же должен понимать, что снимать. Дима только головой покачал. Ясно, что у него с оператором отношения совсем не заладились. Значит, опять мне. Подхожу. Оператор посмотрел по сторонам, камеру на середину бассейна навёл, зафиксировал её на штативе и сел. Телефон смотреть. Я поближе к уху его пролезла и кричу через музыку: «Ну что вы делаете?! Здесь же сейчас будут выступать дельфины! Они правда очень умные! Они людей понимают. И время чувствуют на три секунды вперед. Представляете? То есть могут туда заглядывать – в будущее! Они живут на одно измерение больше, чем мы с вами! Удивительно устроены. Вот сейчас будут прыгать и нырять, выполнять разные трюки, но исключительно потому, что так договорились с человеком. Только представьте – их невозможно заставить что-либо делать. Их можно только приручить. Точнее – подружится, по-настоящему. И если кто-то из них расстроен, то может не выйти на «сцену» – и всё. Ничего с ним не сделаешь! А знаете, они тут такой трюк придумали! Знаете, как они тренера недавно разыграли? Видно, ночами репетировали – на прошлом представлении они прикололись – поменялись голосами! Белуха открывала рот во время пения, а подавала голос афалина! Тренер чуть в воду от удивления не свалился, а эти хихикали там по-своему, понимаете? И живут они без денег. Их когда привозят – ну только из моря, – они сначала наблюдают за нами и лишь потом вступают в осознанный контакт: что радует человека, то и делают. Они чувствуют наше настроение. Знают, когда человек переживает. Всё понимают! А люди, которые живут рядом с ними,  – невероятные труженики! У этих людей нет выходных. У них даже проблемы из-за этого в личной жизни. Всё время надо быть с дельфином. Иначе он обижается. Не верит в расставание! Не понимает, как такое возможно! А ещё у дельфинов невероятная память. Они помнят всех и всё. И никогда добра не забывают… Всё, что вы видите здесь, уникально.  Очень важно хорошо снять! Понимаете? Очень важно! Мы красивый клип из вашего материала сделаем. Вам понравится, обещаю! Вам приятно будет. И людям приятно будет! А если людям приятно будет, «слушай, я тебя так довезу, что и тебе приятно будет» ©».

 Молчит, но телефон убрал. Типа понял. И вот представление в разгаре, а камерой он так ни разу и не пошевелил. Я через головы людей теперь проползаю и шиплю уже: «Слышь ты, давай снимай, б****!» Он лениво так пару раз объективом в разные стороны повёл и опять сел. Ну, всё понятно. Тут уж конец всему. Вышли мы на улицу, спросили у тех, кто только что смотрел на дельфинов – про настоящие отношения, про дружбу, про любовь, например, – мол, что это такое. (Кстати, очень интересно, как взгляды ребёнка и взрослого на эти вопросы отличаются.) Ну а всё остальное нужно было переснимать.

Приезжаю я на съёмку через день. То же самое место, но у дельфинария выходной. Тишина. Совсем никого. Даже каруселей нет. И моих нет. Захожу в здание –  и там ни души. В конце концов подкарауливаю на лестнице уборщицу – так и так, объясняю, в дельфинарий очень надо. Она мне код от какой-то маленькой дверки сказала – и шмыг. Открываю я дверку, а за ней огромный пустой бассейн. И в бассейне ни всплеска. Затаились все. Слышно только сопение животных в соседнем коридоре. Белуху я больше остальных опасалась. Может, потому, что большая? И потом тут ещё и дельфины… что они там про меня поймут, если они такие умные?

Решила добираться вглубь по соседнему коридору. Все зверюки – тюлени и всякие разные морские –  на приступочках сидят и на меня внимательно смотрят. Ну и я на них. Первой не выдержала южная морская кошка, крайне изящная, беспокойная особа, – страшно на меня раскричалась. Тут же к ней присоединились и другие ребята: кто попрыгал в воду и наматывал круги по своему вольеру, кто, наоборот, отплыл подальше, вылез из воды и кричал на меня уже с безопасного расстояния, а в основном бассейне, за стенкой, начался сильный плеск. Я пулей пролетела коридор, выскочила с другой его стороны, опять людей не нашла, обнаружила только, что плеск и всеобщее недовольство усилились, тогда бросилась через кухню в другой коридор и… выскочила к другому бассейну, с окнами, через которые проникал мерцающий свет летнего дня.

На берегу этого бассейна стоял маленький журнальный столик, и за ним сидели двое очень усталых мужчин. Они нисколько не удивились, увидев постороннего в своём пространстве, и даже не стали спрашивать, кто я. Один из них просто поднялся, взял меня за руку и повёл в сторону со словами: «Счас такое тебе покажу!» Я попыталась начать что-то объяснять, но он приложил палец к губам и сказал: тссс! Мы начали молча обходить бассейн. Вода в нём была спокойна. Мне он показался абсолютно пустым. Ни движения на поверхности. Ни пузырька. Я уже совсем растерялась. Мы подошли к самой середине чаши воды, оказались «на другом берегу», и тут я заметила у самых своих ног небольшую приступочку. Он сказал мне: «Залезай на неё и держись. Только очень крепко держись! Не свались!!! Держишься?». И пошёл обратно к столу. Как зачарованная, я исполнила указание и шепотом спрашиваю: «И дальше-то что?». Он улыбнулся: «Постучи по воде ладонью».

Я в недоумении начала тихонько постукивать, и тут же вся вода бассейна ожила, поднялась, завертелась, вскипела, и на её поверхности возникли мордочки целой стаи маленьких белух. Они даже цвет ещё не набрали – нежно-розовые, чуть с оттенком сиреневого они были. А ещё у них были очень холодные носы и очень горячие маленькие зубастые рты с мягкими, нежными, треугольными языками. Придя на зов, они стали со мной играть, и  каждая по-своему просила моего внимания. Каждое из этих уникальных существ хотело, чтобы я его погладила  – именно его, и они плескали воду, толкались у самых ног. Только держись!

Я сидела с идиотской улыбкой и играла с ними, даже не знаю сколько времени, пока не опомнилась: зачем вообще сюда пришла? Вскочила, обежала вокруг бассейна и кричу: «Это надо снимать! Немедленно. Я сейчас вернусь!». Бегу я теперь уже мимо афалин и огромной белухи: «Эй! Привееет, ребята! Сейчас!». Дверь на себя, кубарем по лестнице за Димкой и… натыкаюсь я внизу, на лестничной площадке, на страшное его лицо и понимаю: случилось что-то непоправимое. Останавливаюсь, перевожу взгляд на человека, который стоит рядом с ним, и не могу поверить: это ТОТ ЖЕ САМЫЙ оператор!

Мы скорбно, молча поднялись наверх, пошли по краю большого бассейна, а тут нам навстречу «усталые ребята» – тренеры и вместо приветствия говорят: «Раздевайтесь давайте. Полезайте-ка в воду, поплавайте». Мы опешили. В смысле? Как так? С дельфинами? У меня и купальника-то нет… Они отвечают: «Сейчас всё придумаем. Пошли». Заводят нас к себе, но для начала сажают Димку на приступочку – по воде постучать. Он чуть с ума не сходит от восторга, тут же рвётся в бассейн. Его останавливают: к этим пока нельзя, их неделю как из Белого моря доставили. С ними только общаться начинают. Вот дежурят рядышком с ними сутками – проверяют, чтобы адаптация шла как нужно. Так что нам – в большой бассейн, где выступление было. Мне выдают мужскую рубашку, Димка уже раздевается. И вот, пока длится вся эта кутерьма (ну, довольно долго это происходило), оператора нет. Уж не знаю, где он был. Опомнилась только в воде, когда брюшко кому-то чесала. Это просто невероятно! Дельфин подставлял мне плавник и катал меня на скорости по бассейну. А Димкин не хотел его катать – он звал нырять. Дима только схватится, тот сразу в глубину уходит. В общем, они ныряли, а мне дельфин пожалел тушь на ресницах и аккуратно так, с пеной, несколько кругов на скорости мы с ним дали. Круто!!! А потом приплыла огромная белуха и стала дельфинов от нас отваживать – сама хотела играть. И плескалась, и толкалась, очень хотела нас катать, прямо уговаривала, но на ней никак не получалось – у неё верхнего плавника нет. Только скорость наберет, с неё и соскальзываешь. Зато натискались мы с нею от души. А потом нас дельфины снова себе забрали… Эх, жаль я не забрала себе казённую кассету с этой съёмкой. Надо было оставить! Но я сдала. Честная…

А потом мы сели за стол обсохнуть и болтали с тренерами. Люди это невероятные. Близкие отношения с дельфинами требуют от человека множества качеств, и все эти качества – самые простые и самые сложные на свете, например: искренность, открытость. Нет, конечно, такие понятия не назывались. Но даже по тому, как строится рабочий день, понятно, что жизнь этих людей отдана делу. Наши собеседники начинали программу общения с дельфинами ещё в рамках военных, секретных испытаний, в ходе которых выяснилось, что гораздо полезнее сосуществовать с древнейшими из существ с позиций взаимопомощи. Они могут помогать больным, могут демонстрировать нам и открывать новые подходы и возможности. И всё на добровольных началах. Как стадные животные, дельфины пристально наблюдают друг за другом. Как одарённые возможностями эхолокации – знают про организм больше нашего, несмотря на все ультрасовременные изобретения. Выживание в дикой природе стаи столь разумных и столь уязвимых существ предусматривает в первую очередь взаимопомощь. И человека, вступившего в контакт с таким животным, оказавшего ему поддержку, дельфин расценивает как собрата. Наблюдая нашу беспомощность в родной ему стихии, дельфин готов на многие подвиги, вплоть до самопожертвования. И одной из важнейших черт его интеллекта является возможность запоминания. Дельфины сохранили уникальную познавательную способность, уже утерянную человеком, – они никогда не забывают однажды полученный опыт. Они запоминают всё и навсегда. Каждого встречного. На всю жизнь!

…И вроде как уезжать пора, а оператор снова куда-то делся. Я пошла его искать. А он, оказывается, сидит на той самой волшебной приступочке, тихонечко бьёт по воде рукой и улыбается как дурак.

А на монтаже выяснилось, что, пока мы там болтали, наш оператор на протяжении получаса снимал одного дельфина. И весь процесс – как его дельфин приручает – на плёнке записан. От первой дельфиньей улыбки до милого операторского похамливанья: «Ну чего ты это…» И даже первое прикосновение зафиксировано. Чудо-рыба его приручала. А потом ныряла и приносила ему всякие вещи со дна. А потом появился злой водолаз и их отругал. Потому что он внизу бассейн чистит, а дельфин у него вещи тырит и нашему оператору отдаёт. Я его больше никогда не видела. Интересно, а он помнит?