Август 2001 года. Журнал Автомобили.
— Инга, вся страна знает тебя по фильму «Приключения Петрова и Васечкина». Ты играешь в театре имени Пушкина, делаешь авторскую программу для ТВЦ, ведешь новости на М1 (Домашний). А теперь ты еще — единственная женщина-пилот на ралли «Пушечное ядро».
— Если бы вы узнали, что сделали со мной, пригласив на это чертово мероприятие, то обязаны были бы на мне жениться! Я стала раллисткой, как те ненормальные, о которых в Америке сняли «Cannonball run»!
Это — конец. Это слишком серьезно, слишком круто, чтобы говорить об этом всего пять минут. У каждого человека в жизни бывают моменты неподдельного, искреннего счастья. Короткие незабываемые вспышки, длящиеся от силы несколько часов. А я впервые столкнулась с тем, что получаю положительные эмоции, удивительно похожие на настоящее счастье, уже на протяжении трех суток, и конца-края этому состоянию не видно! Да, я знаю, что когда вернусь в Москву, мне начнут выговаривать: почему не была там, почему не сделала это, почему это не готово, где тебя носила нелегкая и тому подобную нудную чепуху. Но эти три дня стоят того, чтобы терпеть за них после гонки. Это что, и есть эмоциональное восприятие ралли, да?
— Наверное. Восприятие «Пушечного ядра». Ралли раллю рознь.
— Да. Ралли раллю рознь.
— Скажи, в чем смысл просто ехать по дороге с большой скоростью? Как объяснить его человеку, который не чувствовал этого раньше?
— Ралли — это не просто ехать по дороге с большой скоростью. Сейчас, когда я общаюсь с людьми, которые тоже раллировали, все употребляют слово «наши». Вот когда ты через час напряженной дороги останавливаешься на секундочку там, где «наши», причем в большинстве своем это люди, которых ты не знал еще час назад, и вдруг они врываются на своих машинах в твою жизнь, внезапно понимаешь, что настоящее счастье — вот так вот сразу найти таких же, как ты, ненормальных, у которых в крови течет высокооктановый неэтилированый бензин. Годами ищешь в жизни настоящих друзей и единомышленников, и часто поиски оканчиваются ничем. А тут вдруг за час появляется два десятка совершенно родных душ — это офигительно совершенно! Неважно, кто первый, кто последний. У каждого эти три дня останутся в памяти какими-то личными красками, но у всех нас будет еще одно общее воспоминание на всю оставшуюся жизнь. Это круче, наверное, чем самый сильный наркотик. Это привыкание навсегда с первой дозы…
— Скажи, ты действительно не отдала никому руль на всем протяжении гонки?
— Да, я проехала всю дорогу от начала до конца. 1620 км за 17 часов с остановками на пит-стоп. Заправились, оправились — и дальше, догонять лидеров. Меня кормила с рук Женя, давала кусочек сыра, курицы, воды. Я только говорила: воду, сигарету, мясо. У меня был лучший раллийный экипаж!
— Как ты выдержала?
— Было очень нелегко. Но для меня «Пушечное ядро» стало отличным испытанием, отличным способом познать самого себя, посмотреть, что ты можешь, какие резервы скрыты в организме. Потому что дело не в том, как напрягает тебя дорога, а в том, как ты напрягаешься по этому поводу сам. Ты знаешь, что впереди тебя идет 10 машин, и только от тебя зависит, окажешься ты впереди них или нет. Я знаю, конечно, у меня не очень хорошая машина. Впереди меня ехали реально лучшие тачки, чем мой разваленный беспощадной ежедневной эксплуатацией пусть и очень спортивный Golf. Но я знала, как себя вести за рулем. Если ты веришь в себя, дорога тебе помогает. А если нет — не выдержишь этого испытания ни за что на свете.
— Водишь давно?
— Очень… Мне кажется, что я тонко чувствую грань между машиной и человеком. У меня перед стартом практически отсутствовали тормоза. А еще кончился рулевой наконечник и вся машина гремела, как барабан. Но я очень хотела поехать — и поехала. Знала, что ничего не случится. Потому что с машиной была как одно целое. Инга Golf Или Volkswagen Ильм.
Фото: Марго. Для журнала «Автомобили». 2001 г.
