Михаил Филиппов — российский художник и архитектор, работающий в неоклассическом стиле.
Что такое «классическая архитектура»?
М.Ф.: Это архитектура, созданная по классическим строительным канонам, в основе которых лежит греко-римская ордерная система. Это форма существования архитектуры вообще. Так же, как человеческое тело имеет пять основным членов, так и архитектура может быть только ордерной по своему эстетическому существу. Все остальной архитектурой не является вообще. А является, условно говоря, качественным или не качественным дизайном.
Как отразились в Вашей художественной философии эти идеи?
М.Ф.: Ордер – это идея природы, идея дома. Человека всегда окружала враждебная природа, и только в первозданном раю – в Эдеме, этого не было, не нужна была даже одежда. И очевидно, что философия архитектуры как таковой – это идея воссоздания элементов райского существования. Архитектура – это попытка возвращения человека к состоянию комфорта, в место, где «хорошо всегда». В доме солнце не палит, дождь не идет, ветер не дует. Классическая архитектура – это форма человеческого бытия. Но «старая», классическая архитектура и то, что строят сейчас, — это разные жанры. Как театр и кино. Вроде смысл один и тот же, но эстетические принципы исполнения совершенно разные. Это два параллельных измерения.
Классическое здание подражает природе. Главное в такой архитектуре не колонны, а принцип несвешиваемости, принцип уменьшения здания кверху. Это дает ощущение устойчивости, если хотите – вечности. Любое старое здание несет претензию на вечность. Ордерная художественная система является образом устойчивого здания. Эта система имеет таинственное происхождение. Она не является результатом эволюционного развития. Парфенон, построенный 2 000 лет назад, до такой степени закончен, что не имеет ни одного аналога по качеству, до сегодняшнего дня. Это данный свыше образ Абсолюта. А то, что мы называем современной архитектурой, существует по противоположному принципу. Дома на столбах, сплошное остекление, длинные горизонтальные окна, дают образ неустойчивости. Это архитектура, которая демонстрирует, что она здесь на одну секунду и собирается разлететься, рассыпаться, улететь в космос. Она развивается по законам дизайна, законам временности, сиюминутности.
Дизайн – это малая архитектура. Динамичная архитектура. Это эстетика двигающихся предметов. Эстетика мебели (мобиларус – по-итальянски «двигающийся»), парохода, самолета. Весь трагизм в сосуществовании «классики» и модернизама. Модернизм существует давно, он стал привычен. Но совершенно очевидно, что появление нового здания в сложившийся среде, разрушает ее. А вот случайно оставшееся здание церкви в новом квартале его несколько не портит, а существенно обогащает. Это феномен объективный. Я не видел человека, стремящегося в Париж ради Дефанса. Хотя этот район и задумывался как новое архитектурное лицо Парижа, как современная альтернатива грандиозным королевским ансамблям этого города.
С Вашей точки зрения, какой город красив?
М.Ф.: Петербург, конечно. Это самый интересный город с точки зрения качества архитектуры. И, наверное, Венеция. Дело не только в воде, но в сочетании природы и художественного языка архитектуры.
«Старая» — домодернистская архитектура, может быть сегодня актуальна?
М.Ф.: Специфика архитектуры в том, что она актуальная всегда, пока существует и не становится музейными руинами. Мы с вами в ней живем и проходим через нее ежедневно. Заметьте, наш президент проводит свои встречи в Кремле, а не в современном офисе. Объекты дизайна умирают, а архитектура – нет. Для того чтобы современная строительная деятельность стала архитектурой, главное не просто употреблять классические ордерные формы. Важно руководствоваться старинным музейным ощущением красоты и принципом эстетической устойчивости. В противном случае колона превращается в просто знаковый элемент, становится бессмысленным китчем. И не зря понятие «красота» выброшено из современного Big Art. Сегодня гораздо уместнее выставить на Венецианской биеналле какашки, чем привезти хорошую акварель – посчитают за непрестойность.
И какая же сегодня архитектура соразмерна человеку? В каком пространстве он чувствует себя комфортно?
М.Ф.: Несмотря на то что в двадцатом веке человек понастроил больше чем за все предыдущие века, люди обычно едут отдыхать туда, где хорошая, причем старая архитектура или архитектуры нет вообще, а только природа. Мало кого тянет гулять по новым микрорайонам, наоборот, люди стремятся в исторический и архитектурный центр города. Особые ощущения и эмоции рождаются именно от сочетания великолепной архитектуры и проявлений природы. А еще архитектура выполняет очень важную социальную функцию – она несет на фасадах общества данной эпохи. Люди через архитектуру своими руками создают свой портрет. Впрочем, это касается как частной комнаты, так и городских ансамблей. Представьте себе Петроградскую сторону в Петербурге и людей, которые жили там в Серебряном веке, а потом вспомните Орехово-Борисово и его жителей брежневской эпохи. Вот оно – отражение.