Он был лишен совершеннолетия — несмотря на возмужалость своей мысли; словом, теперь, за тридцать лет от роду, он, как шестнадцатилетний мальчик, готовился начать свою жизнь, не замечая, что дверь, ближе и ближе открывавшаяся, не та, через которую входят гладиаторы, а та, в которую выносят их тела.
/ Александр Герцен / «Кто виноват?»
/// Дельвиг & Даргомыжский — «Шестнадцать лет», (Л.Чкония)
